Профессор В.Палей


Банда


Басмачи

Памир

Нам надо было идти на Памир, и мы послали в Алай киргизов с поручением передать всем, чтобы нас не боялись, потому что хотя мы и идем с отрядом, но намерения у нас мирные и никого из бывших басмачей карать мы не собираемся...

ОРГАНИЗАЦИЯ ТКЭ Но прежде чём приступить к описанию двух моих первых памирских путешествий, в которых было много событий, не­обычных и неожиданных, я расскажу о том, как была орга­низована ТКЭ.

Москве. Когда мы приступали к работе, у нас не было ни рубля государствен­ных денег, ни сотрудников, ни места, где мы могли бы рабо­тать, кроме своих жилищ. В этот «утробный» период органи­зации экспедиции, что было у нас, кроме огромного желания осуществить задуманное предприятие?

Моя маленькая ленинградская комната временами напо­минала переполненный пассажирами трамвай, в котором к тому же разрешалось курить. Все было так зыбко и пробле­матично, все так еще не перешло из будущего в настоящее, что только очень убежденный человек мог верить в осу­ществление идеи этого предприятия. Не скрою, в этот период находились неверующие. Один из научных работников од­нажды в ответ на мои приставания осадил меня:

Ну вас, только морочите голову, таскаете меня по за­седаниям. Дергают, сулят с три короба, а потом и десятой доли не выйдет... Да неужели вы думаете, что моя научная специальность действительно найдет у вас применение? Буду ходить на ваши заседания — только время зря потеряю!..

Через месяц этот самый — почтенного возраста — ученый, запыхавшись, бегал из учреждения в учреждение, шумно те­ребил молодых, вдохновлял их своей восторженностью и то­ропился как можно скорее выехать к месту работ.

«Утробный» период организации кончился очень скоро. Завелись первые деньги. Нашлось помещение: Совет по изу­чению производительных сил выделил для экспедиции ком­нату в просторном, но переполненном здании бывшей Фон­довой биржи, на берегу Невы.

Начали появляться первые люди, между которыми можно было разделить организационную работу. .... В Москве, например, — начальник снабжения. Это был низкорослый, всегда суетящийся человек с быстрыми жеста­ми, невозмутимый только в подтверждении своих обещаний достать то, что, казалось, явно он не достанет. Мы прозвали его «Плавунец», потому что своей суетливостью он действи­тельно напоминал жука-плавунца. Он очень любил командо­вать и распоряжаться, а командовать и распоряжаться было некем, все приходилось делать ему самому. Он злился и бегал и все делал сам. Он был хорошим «добытчиком», но совер­шенно не умел планировать и вносил страшный беспорядок в дела. Впоследствии Плавунцу пришлось покинуть экспеди­цию, .как покинули ее еще до отъезда в «поле» и некоторые другие сотрудники, не умевшие достаточно хорошо справ­ляться со своим делом.

, В Москве и в Ленинграде у нас уже были первые маши­нистки, которые, возгорясь энтузиазмом, прощали" нам беско­рыстное наше стремление заваливать их работой. Первый представитель финансовой части, в задачи которого входило странствование по учреждениям для добывания обещанных денег, обладал даром убедительного красноречия и, страшно жестикулируя ладонями перед собственным лицом, талант­ливо склонял любого скупца к выполнению взятых им на себя обязательств. Технический секретарь, гражданка солидных лет, тщетно силилась проникнуть в премудрость самых замы­словатых геологических и гравиметрических терминов, чуть не плакала, звоня мне. по телефону и требуя разъяснений, и очень старалась жить в бешеном темпе организационных работ. Бухгалтеры Совета по изучению производительных сил ожесточились на нас необычайно: мы нарушали спокой­ную атмосферу их существования, мы негодовали, когда бумага тащилась, как ломовая телега, по созданным ими бес­численным инстанциям; нам требовалась быстрота голубиной почты, мы беззастенчиво ломали ветхие, на наш взгляд, формы делопроизводства, мы упрощали их до крайности.

Мы неустанно тормошили ученых и научных работников,