Профессор В.Палей Банда Басмачи |
ПамирНам надо было идти на Памир, и мы послали в Алай киргизов с поручением передать всем, чтобы нас не боялись, потому что хотя мы и идем с отрядом, но намерения у нас мирные и никого из бывших басмачей карать мы не собираемся... МЫ ОТПРАВЛЯЕМСЯ НА ПАМИРВ Геологическом комитете. Год 1930-йподнять за ушки пятипудовый мешок риса и навьючить его на лошадь. Лошадей он знал превосходно, умел их ковать и лечить. Хорошо стрелял и ничего не боялся. Впервые на Памир он попал благодаря профессору Д. В. Наливкину. В 1927 году Д. В. Наливкин занимался составлением геологической карты Памира и делал общие геологические наблюдения. До него геологи, посещавшие Памир, составляли только маршрутные описания, и почти никто из. них не пытался систематизировать геологические знания об этой в ту пору малоисследованной стране. Д. В. Наливкин начал свои путешествия по Памиру в 1915 году. К своему отчету он тогда приложил схему древнего оледенения Памира, иллюстрировал ее рядом детальных описаний и, сличив работы прежних геологов со своими, сделал, первую попытку дать общие геологические представления о Памире. Отправляясь в 1927 году вно:вь в экспедицию на Памир, Д. В. Наливкин, — к этому времени уже один из виднейших в Советском Союзе палеонтологов и стратиграфов, — ненадолго задержался в Ташкенте. Однажды ему пришлось экзаменовать ташкентских студентов-геологов. Лучше всех определил какую-то ракушку, лучше всех на все вопросы ответил студент Георгий Юдин. Выяснив, что, кроме теоретических познаний, Юдин отлично владеет киргизским языком, а также обладает и хорошим знанием лошадей, Д. В. Наливкин предложил ему должность коллектора в своей маленькой экспедиции. По окончании экспедиции Д. В. Наливкин помог Юдину поступить в Ленинградский горный институт. В 1928 году Юдин участвовал в первой крупной Памирской комплексной экспедиции Академии наук СССР; в следующем, 1929 году, уже получив самостоятельное задание, Юдин побывал на Памире в третий раз. Конечно, к 1930 году он был уже специалистом по изучению этой все еще малоисследованной высокогорной области нашей страны. И, конечно, он был увлечен Памиром! Стол. За столом человек во френче, тонколицый, бледный, с черною бородой. Это человек гражданской войны. Вместо треска пулеметов за стенами его штаба сейчас треск «конти-ненталей» и «ундервудов». Он в штабе одной из армий, завоевывающих недра земли. Его минуты рассчитаны. Его разговоры размеренны и лаконичны. Наступление назначено на начало весны. Он со своими двумя заместителями должен принять восемьсот начальников, выслушать их доклады, дать им инструкции, утвердить намеченную ими дислокацию генерального боя. Восемьсот начальников могут быть в кожаных куртках, с полевыми сумками через плечо, с кобурами револьверов. Но могут быть и в пиджаках, в крахмальных воротничках, в туфельках на высоком лакированном каблуке. Внешность безразлична. Суть — одна. Каждый из них — командир полевого и боевого отряда армии геологов, разведчиков и поисковиков. Перед Юдиным десяток затылков и спин. Очередь уменьшается. Юдин подходит к столу. Распорядитель гладит черную бороду, поднимает строгие металлические глаза:
|