Профессор В.Палей
Банда
Басмачи
|
Памир
Нам надо было идти на Памир, и мы послали в Алай киргизов с поручением передать всем, чтобы нас не боялись, потому что хотя мы и идем с отрядом, но намерения у нас мирные и никого из бывших басмачей карать мы не собираемся...
БАСМАЧИ. От Оша до Ак-Босоги.
7 мая 1930 года вместе с Юдиным и Бойе
я выехал из Оша вдогонку
нашему каравану
стенной
и узкой, по ней вилась тропинка, уходящая в Китай, до границы которого отсюда
было не больше тридцати пяти километров
по прямой линии. Но эта граница пролегала по недоступным снеговым хребтам, через которые зимой вряд
ли возможно было перевалить.
Отсюда, от Бель-Аули, уже виднелись далекие
белоснежные шапки, — ближе, над горами, тоже виднелись снега, это были снега Алая, могучего
хребта, к которому мы медленно приближались. А само ущелье Бель-Аули
напоминало нам о битвах казачьих
отрядов Скобелева с местными киргизскими феодалами, — здесь, на этом самом
шатком мосту, по которому мы проводили наших лошадей с осторожностью и опаской, происходил некогда известный в истории-
края бой отряда полковника Ионов а с родовичами киргизского хана Аб-дулло-бека.
13 мая мы пришли на
пограничную заставу Суфи-Курган, на месте которой в
наши дни вырос большой поселок и которая
тогда, в 1930 году, несла те обязанности, какие вьтне
несут другие заставы, поставленные вдоль самой границы. Этой заставе Суфи-Курган предстояло сыграть большую роль во многих
эпизодах местных событий 1930 года, — речь о них впереди.
Мы остановились лагерем в
урочище Ак-Босога, перед Алайским хребтом, преградившим нам доступ в долину Алая.
Алайский хребет значительно ниже хребта
Заалайского, но и его высота над уровнем
моря — в среднем — четыре километра.
Он был еще покрыт тяжелыми, непроходимыми снегами. Местные кочевые киргизы сообщили нам, что с
караваном перевалить хребет пока невозможно. Сказали, что в Алайской долине даже телеграфные столбы скрыты под мощным
покровом снега.
Мы поставили палатки в Ак-Босоге и решили работать здесь до начала июня, когда
стают снега и откроются перевалы. Мы знали,
что июнь превратит дикую, белую Алайскую долину в
роскошное зеленое пастбище — богатейшее джайляу, протянутое
на сто тридцать километров в длину, двадцать — в ширину. Армия баранов, овец,
яков, лошадей войдет в рай, ибо Алай в переводе — «рай». Эта блеющая, мычащая армия нарушит горную тишину. Но сейчас — май. Тишина. У
кого хватит смелости проникнуть в Алайскую
долину сейчас?
Урочище
Ак-Босога — небольшая долина. Ее высота над уровнем моря — две тысячи пятьсот метров. Вся она —
зеленый, узкий и длинный луг. Он врезался в горы десятками лощин, щелок, ущелий. Щелки, ущелья, лощины в эту
пору переполнены. В них — юрты киргизов, стада и отары. Скоро ли придет день, когда можно будет погнать скот через
перевалы? Этот день будет
праздничным днем. Киргизы ждут его с нетерпением.
Май,
начало весны... Розовые, голубые
солнечные пятна на горах. Гора за горой,
хребет за хребтом — зубцы, купола, шапки и
конусы, словно фантастическая лестница в неведомый мир. Ниже снежных массивов —
заросли арчи и рябины, — темные пятна.
Долина зеленеет мелкой молоденькой травкой. На этом «транзитном»
пастбище еще не может отъесться изголодавшийся за зиму скот.
|