Профессор В.Палей

Банда

Басмачи

Памир

Нам надо было идти на Памир, и мы послали в Алай киргизов с поручением передать всем, чтобы нас не боялись, потому что хотя мы и идем с отрядом, но намерения у нас мирные и никого из бывших басмачей карать мы не собираемся...

БАСМАЧИ. От Оша до Ак-Босоги. 7 мая 1930 года вместе с Юдиным и Бойе я выехал из Оша вдогонку нашему каравану

Памирском, или, как в просторечии называют, Пост (изза реки, на которой он расположен) на Мургабе. Юдин узнал Погребицкого, — он встретился с ним год назад на Па­мире, но остальных Юдинне знал так же, как и я. Вся эта группа возвращалась из Мургаба.

Потребицкий, заведующий кооперативом Поста Памирского, жил на Памире три года. Это громадный срок. Обычно служащие на Памире живут год, самое большое — два. Климат тяжел. Четыре тысячи метров высоты над уровнем моря и отдаленность от всего мира томят людей и расшаты­вают их здоровье. Немногие жены едут на Памир за своими мужьями. Большинство дожидается их возвращения в горо­дах Средней Азии. Жена Погребицкого, молодая, красивая, очень здоровая женщина, поехала вместе с ним на Памир. Даже киргизки спускаются в нижние долины, чтобы рожать детей. На такой высоте трудны и опасны ррды. Но у жены Погребицкого ребенок родился на Посту Памирском. Все обошлось превосходно, ребенок был здоровым, розовощеким, веселым. Осенью этого года кончался срок памирской служ­бы Погребицкого, и жена с ребенком решила уехать раньше, чтобы приготовить в Узбекистане квартиру и наладить хо­зяйство к возвращению мужа. Жена Погребицкого — смелая Женщина — не боялась снегов АкБайтала, высокогорной пу­стыни Маркансу, усыпанной костями животных, перевала КизылАрт через Заалайский хребет. Муж не решился пу­стить ее без себя, поехал провожать до Алайской долины.

Черемных — начальник Особого отдела ГПУ на Посту Памирском. Первая жена ©го была убита басмачами. Он женился вторично. Срок его пребывания на Памире кончался летом этого года. Вторая жена его, как и жена Погребицкого, решила уехать раньше. Сам Черемных не мог покинуть По­ста, он поручил жену Погребицкому.

Ростов — ташкентский студент, проходящий практику на Памире, — тот парень в защитной гимнастерке. Он и его жена. Они торопились вернуться с Памира.

Рабочий, золотоискатель, исходивший весь Памир, изла­зивший все его трущобы, — тот дюжий, в белом тулупе. Не одну тысячу километров исходил он пешком, там, где только ветер, и свист, и безлюдье. Пора, наконец, возвращаться с Памира, он заскучал по черноземной России.

Мамаджан — узбеккараванщик, опытный лошадник и верблюжатник, — вся жизнь его прошагала путями кара­ванов.

Таджик — второй караванщик. Его расчеты просты: за­работать немного денег, купить для своей семьи подарков и вернуться обратно.

Все соединились, чтоб вместе преодолеть памирекое без­молвие и снега. Труден был путь до Алая, но верхами, без вьюков, налегке ехали быстро. В. Алае ПоГребищшй хотел повернуть обратно: ведь главные трудности пройдены, даль­ше жене его почти не грозит опасностей. Но в Алае к ним подъехал киргиз и сказал, что, понаслышке, гдето здесь ору­дуют басмачи. Погреб1щцсий решил проводить жену до СуфиКургана. Погребицкий — опытный человек в борьбе с басма­чами. Встречается с ними не в первый раз. У Погребицкого две ручные гранаты, винчестер, двести пятьдесят патронов к нему и наган. Остальные тоже неплохо воору­жены.

Мургабцы не доехали до СуфиКургана