Профессор В.Палей

Банда

Басмачи

Памир

Нам надо было идти на Памир, и мы послали в Алай киргизов с поручением передать всем, чтобы нас не боялись, потому что хотя мы и идем с отрядом, но намерения у нас мирные и никого из бывших басмачей карать мы не собираемся...

БАСМАЧИ. От Оша до Ак-Босоги. 7 мая 1930 года вместе с Юдиным и Бойе я выехал из Оша вдогонку нашему каравану

Известие о разгроме Гульчи басмачами было ошеломляю­щим. Однако мы еще имели время трезво обо всем поразмыс­лить. Мы находились в опасности, но реально еще не представ­ляли ее. себе.

Мы оделись. Умылись. Велели Осману кипятить чай. Солн­це слепило долину длинными праздничными лучами. Мы дело­вито обсуждали положение: Юдин, Осман и я. Боне спал, и мы не стали его будить. В свои девятнадцать лет еще очень неурав­новешенный, он мог бьГнарушить размеренный ход обсуждения действительных наших возможностей.

Первая — оставаться здесь.  Но... ничем не обеспечены мы от внезапного нападения, ни ночью ни днем. С малыми силами никто на нас нападать не ста­нет. А если явится крупная банда, что сделаем мы, обладая лишь двумя карманными пистолетами да одним стареньким карабином с полусотней патронов? Что будет здесь завтра? Да­же сегодня? Даже через час?

Вторая —.укрыться на погранзаставе Суфи-Курган, три­дцать пять километров отсюда.

Это ближайшее и единственное место, где есть вооруженная сила. Застава находится между Гульчей и нами, следователь­но, басмачи по ту ее сторону. И если даже пастух, поведавший Юдину про разгром Гульчи, врет о спокойствии в Суфи-Курга- не и о; свободном проезде туда, все же надо итти на заставу, потому что, появившись там, банда неминуемо придет и сюда. Итти на заставу — есть риск наскочить на банду. Не итти — нет шансов на спасение здесь.

. Третьей возможности нет, ибо в Алай (даже если там спо­койно, даже если мы уверим себя, что там не догонят нас, да­же если забудем и о том, что из Алая-то нам уж вовсе некуда будет деться) уйти мы не можем: в Алае непроходимы для вью­ков снега, и нет там ни пищи, ни корма.

К лагерю приближается всадник. Кто это? Беру бинокль: старик в черной бекеше и черной с козырьком ушанке. Подъез­жает. Встревоженные, красные, плутающие глаза:

— Вы слышали?
-Да.

— Что же вы думаете делать?

Заберем все ценное и двинемся в Суфи-Курган. Как в_: Ак-Босоге?

Пока спокойно. А где ваши лошади? У нас нет лошадей. Мы отправили их неделю назад на пастбище к Капланкулю. Надо узнать, нельзя ли нанять их здесь.

А если теперь их вам не дадут?

Тогда... Ну, тогда... Надо, чтоб дали. А сами вы что ду­маете делать?

Да что же... Больше ведь ничего не придумаешь. Поеду в Суфи-Курган. А пока – в кочевку, вон туда, в щелку, узнаю насчет лошадей для вас, вам и туда ведь не на чем съездить. Сейчас же вернусь.

Старик Зауэрман, районный лееообъезчик, уезжает.

В Памирской