Профессор В.Палей

Банда

Басмачи

Памир

Нам надо было идти на Памир, и мы послали в Алай киргизов с поручением передать всем, чтобы нас не боялись, потому что хотя мы и идем с отрядом, но намерения у нас мирные и никого из бывших басмачей карать мы не собираемся...

БАСМАЧИ. От Оша до Ак-Босоги. 7 мая 1930 года вместе с Юдиным и Бойе я выехал из Оша вдогонку нашему каравану

солнцем, успокоенные, ра­зойдутся арыками по хлопковым полям, по садам абрикосов, дадут им веселую жизнь. Опять соединятся с другими вода­ми, текущими с гор так же, как и они... И все вместе ринутся в многоводную, великую СырДарью, которая понесет их сквозь пески и барханы пустынь до самого Аральского моря, где забудут они о своем рожденье в горах, о снегах и отвес­ных скалах, о своем родстве со всеми среднеазиатскими ре­ками, составляющими СырДарью и АмуДарью и бесслед­но исчезающими в знойных азиатских пустынях...

Долгая жизнь и долгий путь у ручья, который сейчас струится над нами, распыляясь в тонкие водопады. А наша жизнь и наш путь не здесь ли теперь окончатся?..

Налево от нас — очень крутой, высокий травянистый склон. Направо —• причудливые башни и колодцы конгломе­ратов, когдато размытых все теми же горными водами.

А здесь, на дне каменной пробирки, — арчовый лес, тра­вяная лужайка, перерезанная ручьями. Отсюда не убежишь... На лужайке — скрытая от всех человеческих взоров ко­чевка курбаши Закирбая: шесть юрт. По зеленому склону и в арче — мирный, хоть и басмаческий скот: яки, бараны. А здесь — женщины, дети, — у курбаши большая родовая семья. Все повылезли из юрт поглазеть на пленных.

Нас вводят в юрту. Поднимает голову, в упор глядит на нас из глубины юрты старик Зауэрман. Впрочем, мы не удив­лены.

— Вы здесь?

Моргает красными глазами, удрученно здоровается:

И вас?..

Да, вот видите.

А где ваш третий?

Убит.

А... а... убит,,. Мерзавцы!.. Ну и нам скоро туда же до­рога.,, на этот раз живым не уйду... — старик умолкает, пону­рив голову.

Коротко о том, что было дальше

Находясь в басмаческом плену, мы с Юдиным и Зауэрманом оказались свидетелями многих интересных событий. Обо всех этих событиях рассказывается подробно в другой моей книге — в повести, полностью посвященной описанию бас­мачества в АдайГульчинском районе и борьбе с бандою За­кирбая. Здесь же нет места для столь подробного рассказа об одном коротком, хотя и примечательном эпизоде из наших длительных экспедиционных странствий. Поэтому . для того только, чтоб сохранить нить повествования, сообщу самую

суть дальнейшего.

Помещенные в юрту Тахтарбая, родного брата Закир­бая — главаря банды, мы были совершенно изолированы от внешнего мира. Запертое со всех сторон глухое ущелье, похо­жее на каменную пробирку, исключало всякую возможность бегства. Нам, однако, симпатизировала жена Тахтарбая, умная женщина, считавшая, что участие ее мужа и его брата в басмачестве — величайший позор и бедствие для всего рода. Прекрасное знание Юдиным киргизского языка оказа­ло нам неоценимую услугу, — тайно от всех старуха осве­домляла нас о положении ,в банде, о решениях и замыслах

ее главарей.

Не слишком приятно было узнать, что Закирбай хочет лично руководить процедурой казни своих пленников, но это желание курбаши давало нам некоторую отсрочку: в ожида­нии его «победоносного» возвращения изпод осажденной им заставы СуфиКурган